Это был очень утомительный день, после которого Микеле мечтал просто отмокнуть в душе и лечь спать, не вставая, по меньшей мере, до обеда. И, добравшись наконец до воды - у него даже сил не оставалось потереть себе тело, так и стоял под горячими струями, приходя в себя и воспроизводя в памяти все то, чем ему пришлось сегодня заниматься, по второму кругу, фактически зацикливаясь на этой мысли, что утомляло еще больше и просто входило в какой-то замкнутый круг по нарастающей. Никак не выходило отвлечься и сбросить с себя этот груз чужой ответственности... потому что своею Микеле ее не воспринимал. Он играл роль незнакомого, чуждого ему человека, которого оставил где-то там, за входной дверь, а сейчас старался вернуться в себя и перестать анализировать прошедшее. Пробка на въезде в город задержала сегодня фуру с грузом, и пришлось оставаться за полночь, чтобы сопроводить ее к новому месту выгрузки вместе с рабочими, и проконтролировать, чтобы все прошло спокойно и без происшествий. Впрочем, кроме самой задержки, никаких выходящих из ряда вон эксцессов не случилось, все остальное прошло в штатном режиме, ну, а еще и под покровом ночи. Хотя, никто не думал, что придется оставаться, но все были рады сумраку, который позволил чувствовать себя свободней. Все это нужно было оставить хотя бы до завтра. И следовало перестать просто так торчать под душем, пора было браться за дело. Вот только, в тот момент, когда Микеле наконец перешел к шее и волосам, а мыльные струи залили ему лицо, проникая даже под плотно прикрытые веки, раздался характерной мелодии звонок, предупреждая итальянца о том, что ответить нужно было не просто срочно, а желательно и вовсе вчера.
Он рванул из душа, не перекрывая воду, поскольку планировал все же вернуться и промыть толком глаза все еще в мыльной пене, и попытался наощупь отыскать телефон, лежавший на стекле ванного стеллажа, но выходя из душевой кабины, навернулся на мокром полу и инстинктивно ухватился за первое, что попалось под руку. К сожалению, это была часть того самого стеллажа, который теперь под немаленьким весом мужчины, послал к черту все крепления, не особенно и жестко входившие в стены, и грохнулся вместе с Микеле, погребя его под осколками, а заодно - выбивая проходивший под ним водопровод.
- C-cazzo! - зарычал мужчина больше от всего этого грохота, чем от болезненности падения на плитку, пытаясь поскорее подняться с пола, чтобы ответить наконец на звонок, который не прекращал реветь ему прямо в ухо где-то рядом, но первое, на что он наткнулся ладонью, был осколок зеркала, впрочем, к черту эту кровавую струйку, хлынувшую на залитый водою пол, если он утопит телефон и пропустит какие-то крайне важные указания от бюро - порез ему покажется сладостной истомой. - Cazzo, - сквозь зубы продолжал он обожать этот вечер, мгновенно переставший казаться таким уж томным. - Да?
И он успел. Правда, голос в трубке сквозил недовольством, спрашивая, все или у него в порядке и почему так долго не было ответа. К черту и это. Микеле бросил пару слов, что к делу это отношения не имеет, а сам поднялся на ноги, с просто-таки тихим ужасом взирая на то, в какой хтонический кошмар превратилась его чудесная ванная комната, как из прорванной трубы продолжала хлестать горячая вода, поднимая в воздух клубы пара и обжигая ему босые ноги, но собеседник на том конце провода не оставлял ему возможности хоть как-то привести что-то в порядок. Совсем даже напротив.
- В течении двух минут тебе перешлют файл с необходимой информацией - когда примешь, на изучение у тебя ровно минута, после чего он самоуничтожится. Buonanotte, Аски.
Нужно было срочно бежать к ноутбуку, не было ни единого мгновения, чтобы перевязать порез или перекрыть подачу воды, все это было сейчас совершенно неважно, с этим он разберется позже. А вот включить машину, которая в этот раз, конечно, решила подумать чуточку подольше перед выходом из спящего режима, нужно было безотлагательно, и только в это время Микеле, нервно покусывая губы от ожидания, успел подобрать из ящика клейкую ленту, заматывая ладонь серебристым скотчем, чтобы не испачкать кровью все, к чему он притронется - теперь и без того его алые отпечатки светились на ручке двери в комнату и на стенах в ванной.
В файле не было ничего из того, что он бы не смог запомнить, но Микеле дважды пробежал глазами по тексту и изучил прилагаемые к нему графические материалы - конечно, ничего доброго и вечного от него не требовали, новую установку он принял, а реализовывать он все это будет уже на следующий день. Сейчас же... проследив за тем, как файл самостоятельно исчезает из системы, итальянец поднялся, чтобы натянуть хотя бы белье и откопать в шкафу коробку с инструментом. Первым делом, конечно, нужно было краны перекрыть, хотя то болото, в которое он вышел из комнаты, никак не располагало к его былым фантазиям о долгом и прекрасном сне сразу после душа. От горячей воды квартира наполнялась душным паром, а кипяток угрожал испортить мебель и ламинат. Впрочем, с тем, чтобы закрыть вентили, дело не встало, Микеле справился с этим довольно быстро, но вот убрать воду и плавающие в ней осколки и ванные принадлежности, ему не позволил раздавшийся в квартиру звонок. Мужчина тут же насторожился - к нему совсем нечасто вообще приходили в гости. Мало, кто знал, на самом деле, где конкретно он живет, да и сам итальянец не был настолько уж радушным хозяином и душой компании, чтобы закатывать у себя вечеринки. В первую очередь, это была его основная точка для связи с бюро. Поэтому он щелкнул замком на комнате с оборудованием и схватился за пистолет, медленно подкрадываясь к глазку двери, насколько вообще это было возможно по плескавшейся под ногами воде. Вот только на лестничной клетке стояла какая-то незнакомая ему девушка. Среди них, конечно, встречались агенты женского пола, но, как правило, особой физической угрозы от остальной массы дам можно было не ожидать. Разве только - психологического насилия. Микеле отложил оружие на телефонную полочку рядом со входом и прикрыл его стопкой выписываемых журналов по кулинарии, прежде чем на уже повторный звонок открыть наконец дверь, позабыв подумать о том, в каком он вообще сейчас виде. Впрочем, та незнакомка, что ему предстала, находилась не в более приличном. Да и, мягко говоря, в довольно любопытном. Мужчина даже первый вопрос пропустил мимо ушей, хотя, может, его просто задали недостаточно настойчиво, чтобы достучаться до его затуманенного сознания, практически такого же сейчас, как и варившаяся в горячем болоте квартира.
- Что, простите? - и когда до него наконец дошло, Микеле не удержался от того, чтобы мученически закатить глаза и треснуть со злости кулаком по косяку. - Cazzo! - вся эта ситуация совершенно переставала ему нравиться - только вот проблем с соседями ему не хватало. - Мне очень жаль, прорвало трубу, делаю все возможное... Постойте, - и ему пришло в голову еще кое-что страшное. - Снизу ведь квартира пустует или вы через этаж?.. Впрочем, без разницы, - утомленно потирая лицо ладонью, мужчина думал о том, как так вот избавиться сразу от всех проблем, кроме как просто выйти в окно. - Вы мне пришлите счет за причиненный ущерб или как это называется, я не разбираюсь... Но у меня тут такая катастрофа, что у вас еще долго будет литься, - Микеле немного отошел от двери, открывая ее шире, чтобы девушка лично убедилась в том, насколько все было печально - и развел руками, как бы извиняясь за все это, но все, что сейчас было в его силах, это раскидать тряпки и собрать воду в ведра; процесс, в любом случае, быстрым быть не обещал. - Мне правда очень жаль. Мне и самому хотелось бы провести эту ночь более приятно.

Подпись автора

"Bacco, tobacco e Venere riducon l’uomo in cenere."

Конечно, она была недовольна и это было очевидно. И безусловно Микеле ее в этом понимал - если бы на него ночью начала литься вода с потолка, вряд ли бы он вел себя настолько сдержанно и вообще растянул бы разговор до этой минуты, не отослав собеседника к черту раза три-четыре, а эта вот... даже как будто готова была войти в положение. Во всяком случае, дело не окончилось брошенной фразой - вы будете разговаривать с моими адвокатами, что несколько располагало его к девушке, поскольку такие заявления он не любил не меньше, чем самих адвокатов. Кроме того, сама по себе она была довольно миловидной, было бы глупо это отрицать, даже не принимая во внимание медленно и уверенно сползавший полотенчик, на который мужчина разве только усилием воли старался не смотреть завороженно, сосредоточившись на глазах. Даже не потому что некуда было больше посмотреть, просто отвлекали они его куда сильнее, распахнутые до самых неприличных пределов. Большие. Если не сказать огромные. Он, может, в своей жизни таких и не видел никогда, хотя, скорее всего, они казались крупнее из-за ее обращенного вверх на него взгляда. Казалось бы, совсем не это должно было сейчас занимать его едва ворочавшиеся в кисельном мозге мысли, но мужчина был настолько изможден, что просто-таки скатывался до самого первобытного уровня. Разве только, чтобы кого-то затащить в свою пещеру (конечно, для того, чтобы просто сожрать), нужно было для начала привести ее репутацию в менее подмоченное состояние. Ах... она только въехала. Тогда это сразу все объясняло. И ее визит, и то, что он ее прежде не видел, хотя старался внимательно присматриваться к соседям, особенно чересчур любопытствующим, хотя здесь, в Аделаиде, таких людей было куда меньше, чем всяких пугающего вида эмигрантов в том богом проклятом районе Нью-Йорка, где Микеле не посчастливилось жить некоторое время сразу после развода. Так что... он даже не был уверен, что хотя бы половина из тех, кто проживал сейчас с ним в одном стояке, знали о том, что его квартира кем-то занята. Как минимум, по той причине, что он довольно мало проводил в ней времени, возвращаясь, разве только, для того чтобы поспать. Это были безумные два года, просто безумные.
- Наверное, не самый лучший способ сказать "добро пожаловать"... - откликнулся он на ее слова, стараясь справедливо оценить создавшееся положение - конечно, с коммунальной службой ему вскоре предстоит долгий и неприятный разговор, а еще лучше было натравить на них юристов из Семьи, они были довольно старательными и грамотными ребятами, и явно могли избавить его от таких совершенно не укладывающихся в его график проблем. - Почти. Это я упал, - хотя, может, ее несильно интересовали такие подробности, но, как еще объяснить этот разгром, чтобы она потом не обходила его стороной, считая, что он тут людей убивает.
Потому что не здесь. От ее взгляда на руку он и вовсе отмахнулся, показывая тем самым, что это уж точно не то, за что он сейчас особенно переживает, а вот мысль о том, что ему предстоит это все убирать и как можно скорее, определенно доставляла ему едва ли не физические страдания, не говоря уже о каких-то финансовых хлопотах, которых только и не хватало в его жизни сейчас. Черт знает что. Еще и агентство... Хотелось спросить у Девы Марии лично, за что ему все это, и почему снова, ведь, вроде бы, все шло так хорошо, так спокойно, не считая каких-то вечных рабочих моментов, но зато в частной жизни Микеле теперь было более, чем безмятежно до этого самого времени, во многом, потому что как-раз времени на нее и не оставалось.
- А? - кажется, вопрос все-таки был к нему, он туговато соображал и, скорее всего, производил впечатление какого-то тормоза. - Микеле. Микеле Батталья, - поспешил ответить мужчина, протягивая было на автомате ладонь для рукопожатия, но, мало того, что девушка воевала с непослушным полотенцем и ловила его, едва ли не на уровне их знакомства, стремительно рискующего стать неожиданно близким, так и вообще вся эта ситуация не очень подходила для подобного рода формальностей. - Пф... - потирая невостребованной рукой все еще влажные волосы, выдохнул он на ее слова, полностью с ними соглашаясь тем самым. - Certo. Меньше слов - больше дела. Я спущусь к вам, как только... но если каким-то чудом уснете - загляну утром, - постарался заверить Микеле барышню, прежде чем она ушла, а дверь наконец закрылась, оставляя его наедине с болотом.
Уже позже, покрепче перевязав руку более подходящими материалами и разбросав по полу все грязное белье из корзины, чтобы оно впитывало влагу, итальянец возвращался мыслями к состоявшемуся разговору, проворачивая его в памяти заново и подмечая, что вел себя довольно прилично, не в пример некоторым эпизодам из жизни, да и вообще, исходя из той первой ее претензии к нему любимому. То ли он был действительно дико уставшим, то ли можно было выразить благодарность штатным психологам из бюро, но, если он правильно все понял, вроде бы он ни с кем еще насмерть не поссорился, что не могло не радовать в его положении. Не хотелось бы сейчас еще и сражаться с какой-нибудь новой язвой в организме его существования. Хотя, справедливости ради, стоило отметить и то, что после этого разговора, масштабы трагедии больше не казались ему такими уж катастрофическими и вполне поддавались ликвидации - возможно, дело в том, что он с кем-то умудрился разделить это свое фиаско, а потому и груз печали от него теперь вдвое меньше давил на плечи. Конечно, о том, чтобы привести все в первоначальное состояние, не могло идти и речи. Кроме того, что ему нужно было заменить зеркало и трубопровод, на уборку рассыпавшейся мелочи тратить драгоценное время он не стал, пообещав обязательно подумать о такой возможности завтра. Так что - протерев насухо пол и разобравшись с осколками, мужчина решил, что на сегодня он точно был большим молодцом и можно было пойти наконец одеться. Чтобы по начинавшей зарождаться традиции не пугать соседку очередным неглиже. Джинсов и футболки, впрочем, было для этого достаточно.
Убрав пистолет обратно в дебри своей рабочей сумки, и написав наскоро на первой попавшейся ему под руку бумажке свой австралийский номер телефона, Микеле, конечно, несколько посетовал из-за того, что знать его стало еще чуть большее количество человек, чем это задумывалось изначально, но существом он был социальным, а поэтому вечно находится в изоляции, производя впечатление какого-то форменного затворника, попросту уже не мог. Вот только, спустившись на этаж и позвонив своей новой знакомой, он все же думал, что она уже давно спит. Во всяком случае, он сам именно так бы и поступил на ее месте, но в этом ошибся. Никто тут как будто в постель идти и не собирался, ему открыли почти сразу.
- Даже не знаю, чего уже лучше и пожелать. Доброй ночи или утра... и настолько ли они добрые, - как можно приветливее попытался улыбнуться Микеле, но вышло кривовато, просто уже сил не было. - Мой телефон, имя и адрес, - протянул он девушке сразу через порог свою импровизированную визитку, невольно бросая взгляд на открывшуюся ему тонкую полоску обстановки. - Как у вас тут вообще?.. Весомый ущерб?

Подпись автора

"Bacco, tobacco e Venere riducon l’uomo in cenere."

Сославшись на то, что не царское это дело, разбираться в расползавшихся по потолку пятнах, Эмма, именно так звали его новую соседку, посторонилась, тем самым, приглашая внутрь. И Микеле был бы рад узнать, что насчет этого он не ошибся. Не хотелось бы потом в суде доказывать, что он не ворвался в квартиру наглым образом, а его все-таки своеобразно пригласили. К тому же, несмотря на то, что девушка в этот раз была чуть более одета, чем до этого (особый повод для печали, но мужчина поспешил отмахнуться от подобных несвоевременных мыслей), она все же была не в самом строгом туалете. Хватило ему и одного судебного процесса... растянувшегося на целое лето. То самое, богом проклятое лето.
Заглянув в ванную комнату, мужчина бросил недовольный взгляд на потолок - ну, такое себе. Конечно, ничего чересчур криминального, несмотря на то, что случилось это все из-за одного мафиозного элемента, но косметическим ремонтом тут вряд ли обойдешься. Была и хорошая новость - с такими проблемами мог справиться и сам Микеле, и за гораздо меньшие деньги, чем взяли бы какие-нибудь местные специально обученные люди. Плохая - на это у него совершенно не было времени и заниматься особенно этим не хотелось, хотя больше по той причине, что он и без того сильно уставал. Но, оглянувшись еще раз на хозяйку, что-то внутри него предложило ему еще раз подумать над таким вариантом.
- С работы звонили, думал, что-то очень срочное... если звонят в такое время. Уронил телефон... В общем, что-то сегодня целый день наперекосяк, - недовольно помотал головой Микеле, показывая, как сегодня было трудно вообще выжить. - Я так понимаю, вы только-только приехали? Откуда, если не секрет?
В свою очередь, девушка тоже поинтересовалась его происхождением - и его мужчина практически никогда не скрывал, хотя в Австралии пользовался, конечно, только теми элементами легенды, которые ему были выданы в федеральном бюро, но его спасало то, что часть из этого не сильно расходилось с истиной и поэтому было проще контролировать себя в беседе, хотя Микеле, в любом случае, всегда приходилось оставаться начеку. Возможно, именно это утомляло больше всего - вечное напряжение, ни мгновения на то, чтобы расслабиться и побыть собой. Может быть, тем местом, где он действительно мог остаться наедине и думать о своей жизни, был именно душ, но вот теперь он был лишен и этого. На краткое время, но все же.
- Нет, я переехал пару лет назад из Калифорнии. А родился в Италии, - подтвердил он догадки девушки, которая, вероятно, интересовалась всем этим из чистой вежливости и необходимости поддержать разговор, прежде чем он вынесет свой экспертный вердикт. - Мне здесь работу предложили, отказаться не было никакой возможности, - впервые он едва заметно улыбнулся - и, хотя, со стороны это выглядело иронией не меньше, все же подразумевал Микеле совсем не то, какой должность была перспективной, а тот бессрочный контракт, что он подписал, когда вступал в ряды спецагентов, ведь на тот момент у него действительно вариантов было немного. - Готов поспорить, вы здесь тоже по службе. Надолго?
Да-да, он уже начинал ощущать на себе взгляд человека, который хочет, чтобы его дом поскорее оставили и дали ему отдохнуть, но вот именно в этот момент поставить точку было как-то неудобно, и... откровенно говоря, где-то в глубине души, ему не хотелось так скоро прощаться. То есть, как-раз очень хотелось, и уйти, и поспать, и вернуться к делам, а просто... найти повод еще раз поболтать с ней, поскольку чисто соседская просьба не найдется ли у нее немного соли, муки или молока, совсем казалась Микеле бездарной.
- Знаете, на самом деле - я мог бы и сам это все исправить. Но, конечно, если не доверяете мне, то моя кредитка к вашим услугам. Хотя, после сегодняшней ночи, вряд ли я поднялся в рейтинге людей, которые способны чинить, а не ломать, - но тут и правда было не так уж много работы, чтобы он не смог с нею справиться - свой дом в окрестностях Нью-Йорка он содержал самостоятельно... ну, в том, что касалось именно какой-то ремонтной работы, а уж точно речь шла не о чистоте и порядке; да и приезжая к родственникам в Италию, он бывало то чинил им крышу, то помогал с установкой забора, разве только, когда таких хлопот набиралось слишком много, то было уже не так приятно ими заниматься, но не теперь - сейчас же, ему, наоборот, не хватало всей это обывательской суеты и простых человеческих забот, такая смена деятельности могла бы пойти ему на пользу. - Так или иначе, а, в качестве, моральной компенсации и личных извинений, я хотел бы пригласить вас в ресторан. Я все еще чувствую себя виноватым и обязанным - не обижайте меня отказом, per favore. К тому же... вы не поверите, но я до сих пор так ни с кем из соседей и не познакомился, - с несколько растерянной улыбкой признался Микеле, сообразив сейчас, что говорит абсолютную правду, и, возможно, она немного удручала его, если бы он задумался об этом раньше, но не теперь. - Знаю одно приятное место с отличным вином, - бросая неспешный хитроватый взгляд на ее бокал в руках, - И великолепным шеф-поваром...

Отредактировано Michele Battaglia (2020-11-26 17:18:33)

Подпись автора

"Bacco, tobacco e Venere riducon l’uomo in cenere."

Конечно, то что, девушка оказалась из Калифорнии - несколько осложняло дело, и Микеле уже успел невольно пожалеть о том, что познакомился с нею. Нет, скорее всего, она не доставит ему каких-либо особых проблем, он сомневался, что та была птицей настолько высокого полета, чтобы разбить такую монолитную схему, которую выстроило в Австралии бюро расследований. Но ему будет решительно неприятно, если ей вдруг удастся поймать его на лжи, он не любил оправдываться, изворачиваться, врать. К тому же, если он привык делать это в криминальной среде, то лишь потому что ему было категорически плевать на всю ту свору бешеных псов, что называли себя мафией, и на их чувства, и на их жизни, они заслуживали такого к себе отношения. А вот с ни в чем не повинными гражданскими все же было это не так. Но пути назад как будто бы и не было - роковые слова прозвучали, знакомство состоялось, а вот что он будет делать с этим дальше, придется решать уже по мере поступления проблем. Он хорошо изучил свою легенду, его могли разбудить среди ночи и окликнуть по старому имени, но он бы так и не отреагировал - в бюро умели натаскивать своих агентов, и Микеле даже не мог точно ответить, где именно ему было сложнее, на тренировках или уже в Семье. Но все же - он бы никогда не сравнился с настоящими коренными жителями штата, он бы хромал на обе ноги, если бы решился заговорить на тему своей "Родины". Поэтому решил ее не развивать, пока это было возможно.
- Занимаюсь поставками тоже - а сегодня задержали с привозом, какие-то проблемы на дорогах, - не особенно уточняя, что именно, но отвечая на вопрос, который навряд ли особенно и интересовал девушку. - Это нечасто бывает, но случается.
У каждого из них была своя работа. Он старался не задумываться о своей, потому что если бы сделал это - посчитал бы ее просто адской, но времени впадать в уныние попросту не было. Одна ошибка - и его дети оказывались под угрозой, как и его собственная жизнь, так что цена этому была слишком высока. Но вот о ресторане рассказывать он никогда не стеснялся, кроме того, что он и сам его любил, несмотря ни на какую-то потаенную составляющую бизнеса.
- Шефом в ресторане, - хитровато улыбнулся Микеле на вопрос, будто сознаваясь в собственном лукавстве - он ведь не куда-нибудь, а в свой собственный ресторан приглашал ее. - Но о нем действительно неплохие отзывы, я не пытаюсь вас обмануть, - "в этом", можно было бы добавить, по правде говоря. - Grazie, - принимая наполненный бокал из ее рук - итальянец и сам не заметил, как оказался просто-таки в гостях у соседки, хотя забежал всего-то "визитку" передать, но, должно быть, несчастье, даже столь незначительное, объединяло, а Микеле... так давно не общался ни с кем на простые светские темы, что теперь не мог оторваться, буквально как от наркотика, того самого, который сегодня они переправляли через склады ресторана.
Конечно, он не был тут одинок в прямом понимании этого слова - у него находились и приятели, и коллеги, и даже какие-то ни к чему не обязывающие встречи, но он ни с кем не мог быть самим собой. Консильери не в счет - они были коллегами и просто выполняли приказы сверху, никаких приятельских отношений там и не намечалось. К тому же, Микеле казалось, что тот изрядная сволочь, и не только потому, что тот был выше по званию. Впрочем, к чему он это... сейчас ему это тоже не светило. А просто, что... он чувствовал некоторое одиночество, когда оставался наедине с собой, и даже ощущал, как оно начинало давить. Так что он не был против ни знакомства, ни такого вот обыкновенного общения на простые человеческие темы. Тяжелых перелетов, протекающих труб и прочего вина.
- Non c'è male... Rallo Bianco Maggiore? - он, конечно, был не сомелье, его познания в винах ограничивались сугубо профессиональным уровнем - он знал, какие вина предлагает их ресторан, и мог подобрать их к конкретному блюду, но не более; пил он без особых предпочтений - впрочем, как и сейчас, ему было приятно и просто взбодрить рецепторы чем-то ароматным. - Certo. Я постараюсь заняться этим в ближайшее время. Завтра до полудня или уже после закрытия, это ближе к десяти вечера - во сколько бы вас устроило? - а вот необходимые материалы достать ему будет несложно, в его распоряжении находилось достаточно для этого людей.
И, хотя беседа, как будто бы перестала быть слишком уж натянутой, все равно они оба ожидали тех самых вежливых слов прощания, чтобы вернуться к своим прерванным делам и отдыху, но все еще оба же их не произносили. Ну, разве только вот до этого момента, когда девушка уже стала заговариваться, хотя это и выглядело просто мило, заставляя мужчину улыбаться вслед за ней, даже не потому что того требовали правила приличия, а он хотел показаться достойным человеком - просто, губы сами растягивались в улыбке при взгляде на Эмму, красивая девушка, этого не отнять.
- Что ж... думаю, моя мать вас бы тоже одобрила, - тихо посмеялся Микеле в ответ, подразумевая, правда, свою настоящую - та всю жизнь, должно быть, мечтала, чтобы он женился на девушке с итальянскими корнями; и тут же спохватился, они, и правда, несколько заговорились. - А по вам и не скажешь, - снова он мило улыбнулся, но тут же добавил уже серьезно. - Oh, mi scusi, per amor di Dio. Мне уже давно пора было бы уйти. Я еще раз прошу у вас прощения за испорченный отдых и благодарю за вино - оно было сейчас как нельзя кстати, - после чего он, оставив бокал на стойке, уже не медлил с тем, чтобы покинуть жилище, пока его не стали выставлять прямым текстом и звонком в полицию. -  Buonanotte, signora Rittenhouse, - и дверь за ним закрылась.
Самое время было для того, чтобы покурить где-нибудь на свежем воздухе и обдумать все, что с ним произошло, несмотря на то, что он смертельно устал и буквально валился с ног, но он прекрасно знал, что не уснет теперь... все так навалилось, новые впечатления, это падение, от которого тело стало ломить именно сейчас, кажется, он отбил себе ребра, боль в них была нестерпимой... В общем, уснул он, должно быть, только под утро, а вставать пришлось по будильнику. И, в его этом конкретном случае, все походило больше на воскрешение с того света, хуже он выглядел разве только после самого развода. Годы его никак не щадили. И кто же, кто же тут собирался девушку в ресторан приглашать? Он смотрел на себя в зеркало и видел в отражении настоящего старика. Очень презентабельно. Разве что, у нее вкус специфический.

Подпись автора

"Bacco, tobacco e Venere riducon l’uomo in cenere."