[indent] Коридорные стены медицинского центра, выкрашенные в нежно голубой оттенок, отнюдь не придавали Чарли лёгкости и невесомости, и уж точно ничем не напоминали небо, ибо он чувствовал себя сейчас, скорее, как в аквариуме, наполненном тёплой солёной водой, щиплющей кожу и не позволяющей двигаться быстро. И всё-таки этот цвет нравился ему гораздо больше кипельно-белого больничного антуража, где приходилось считать себя именно пациентом, а не «клиентом», как вот в таких профильных заведениях. Он опустил взгляд со стены на собственные руки, сейчас усиленно комкающие тоненькую брошюрку Центра имени Говарда Уолтера Флори, зачем-то подцепленную на ресепшене, словно входной билетик. По крайней мере, перечисление кабинетов на обратной её стороне позволило ни у кого не спрашивать дорогу, а практически уверено нажать кнопку лифта с нужным этажом. В остальном Чарли чувствовал себя здесь каким-то совершенно лишним элементом… хотя такое ощущение его преследовало с того самого момента, как пришлось уезжать из Мельбурна.
[indent] По сравнению с ним Аделаида должна была выглядеть куда меньшей по масштабу, однако Чарли периодически оглядывался на свою малую родину, где население всего города, рядом с которым стояла их ферма, влезло бы в один небоскрёб с запасом. В Мельбурне он просто-напросто потерялся. Его мгновенно окунули в бездонный чан с информацией, лезущей в уши, в глаза, не дающей нормально продохнуть, чтобы не получить новой порции. Вот уж когда прекрасный вид на голубую чистую стену становился гораздо приятнее очередной экскурсии по магазинам или в развлекательный центр. Он по старой памяти потянулся ладонями к ушам, чтобы закрыть их, как делал иногда раньше, но брошюрка снова зашелестела в руках, и Чарли принялся аккуратно расправлять смятые изломы на глянцевой бумаге. В дополнение к этому буклетику у него в рюкзаке имелся ещё полный набор справочников, включая путеводитель по Аделаиде и карту. Всё это Джон продублировал и в телефон, но Чарли всё-таки подстраховался, да и бумажные варианты в руках держать ему нравилось больше. У них хотя бы аккумулятор не сядет в самый неподходящий момент… Он улыбнулся себе под нос, удивляясь сразу нескольким вещам и не зная, какую из выбрать основной.
[indent] Во-первых, он не просто решился на этот огромный шаг, наверно, сравнимый с высадкой Армстронга на Луну, а прыгнул как с обрыва. Его личная зона комфорта скрылась за горизонтом, оставляя после себя только маленькие якоря, которые он таскал с собой: несколько привычных любимых брелоков, ключ от своей комнаты, оставшейся за четыреста с лишним миль отсюда, фотография с Мэри и Джоном. Они и становились его личным «во-вторых», потому доктору Блайту в Мельбурне и пришлось довольно много разговаривать с Чарли. Не то, чтобы он не доверял своим опекунам, но всё-таки для него становилось удивительным открытием, что совершеннолетие не вычёркивает их из его жизни, а его из их. Доктор обещал, что со временем Чарли разберётся в хитросплетениях этих отношений, а пока пусть примет на веру, что Джон и Мэри его любят. Он их тоже любил. По-своему… Что-то казалось ему слишком сложным, в чём-то ещё предстояло освоиться, поэтому доктору Блайту он всё-таки поверил на слово, но вот удивляться не переставал до сих пор.
[indent] И всё-таки последние несколько часов он искренне жалел, что не принял предложенной помощи и отправился сюда сам. Конечно, с переездом Джон ему помог, иначе Чарли точно остался бы ночевать на вокзале или где-нибудь под мостом, а дальше он решил справляться самостоятельно. Ему, в конце концов, уже стукнуло двадцать! Третий десяток пошёл, можно сказать… Он дёрнул себя за прядку волос, которые как ни приглаживал с утра, всё равно к середине дня превращались в солому, никогда не встречавшую на своём пути ни расчёски, ни шампуня, и снова посмотрел на голубое полотно стены. Не стоило приходить слишком рано, однако абсолютно не ориентируясь в местных улицах и транспорте, Чарли взял времени с запасом. С приличным таким запасом. Вздохнул. Положил расправленную, но окончательно потерявшую былой лоск брошюрку на столик рядом и откинулся на мягкую спинку стула, с обивкой на пару тонов темнее стен. В конце коридора стоял кулер, но к нему Чарли уже подходил; заодно посмотрел висящие в отдельных рамках детские рисунки, видимо, из соседнего отделения; потрогал листья фикуса в огромном керамическом горшке, проверяя, настоящие они или искусственные. Уселся обратно на своё место и задумался.
[indent] Конечно, эту работу ему помог получить Джон, да и особой квалификации, прямо скажем, она не требовала, однако он всё равно волновался, словно пришел не записаться на дальнейшие профилактические посещения, а на собеседование. Ему уже приходило в голову, что, может быть, потом он попробует куда-нибудь поступить… где можно учиться дистанционно, но пока все эти планы сильно смахивали на мечты, а не на цели. Просто к доктору Блайту Чарли уже привык, как привык и к жизни в Мельбурне, а теперь приходилось менять абсолютно всё! Вот он и цеплялся за разные мелочи, вроде брелоков или настольной лампы, сделанной Мэри специально для него, или своей коллекции разноцветных носков. Поднял брови, вздохнул ещё раз и не сразу понял, что с какого-то момента сидит не один. И с какого конкретно момента – не понял тоже, и сейчас краем глаза рассматривал бежевые ремешки босоножек на чужой ноге, опасаясь поднимать взгляд выше куда-то на уровень лица, чтобы не пришлось здороваться. Может, пересесть? Взгляд заметался по коридору, где чуть дальше стоял ещё один набор стульев, однако нужная Миллеру дверь находилась прямо теперь тем стулом, на котором сидел он сам. Неловко мотнув головой, он посмотрел на полосатый сарафан и рыжий сполох волос, и снова схватил со стола несчастную истерзанную брошюрку. Беседы в стиле «Здравствуйте, а вы тоже к доктору Абрамсу?» он вести просто-напросто не умел.
[icon]https://i.imgur.com/ebtLgkQ.png[/icon][sign]-[/sign]

Подпись автора

[indent] На самом деле, толпу Чарли не любил тоже, однако в большинстве случаев в большом скоплении людей его просто-напросто никто не замечал, позволяя настолько идеально сливаться в тенях с пейзажем, что в пору было думать на счёт карьеры ниндзя, если с уборщиком не выгорит. И хотя бы несколько человек в этом подводном коридоре позволили бы спокойно спрятаться под большими листами фикуса, усевшись по-турецки прямо на стерильный пол, обязательно так, чтобы попадать в большую плиточную клетку, не задевая её краёв. Не сказать, чтобы это ему требовалось, просто попытками не касаться разделений можно было скрасить ожидание ничуть не хуже, чем превращением брошюрки в бумажную кашу. Да, как это ни странно, но несколько человек в окружении позволяли себя ощущать свободнее, ибо они занимались друг другом, а Чарли оставался вращаться на своей собственной орбите. А вот один человек как-то сразу заставлял чувствовать себя неуютно, потому что другого живого объекта поблизости не обнаруживалось, и почти всегда внимание невольно оборачивалось на соседа. То есть, на Чарли Миллера, вдобавок начавшего ёрзать на собственном стуле, да ещё и позорным образом коситься на девушку через сидение, при этом как-то умудряясь и вовсе не задевать её взглядом. В его поле зрения попадало такое весьма размытое полосатое вытянутое пятно, увенчанное рыжей короной. И Чарли, в принципе, понимал, что ведёт себя донельзя глупо, но ничего поделать не мог, а теперь ещё и принялся потеть.
[indent] Его это и самого пусть не убивало, но заставляло чувствовать каким-то неполноценным. Распереживался отчего? Конечно, вовсе не из-за подсевшей девушки, а от всего и сразу… переезд всё-таки дался ему нелегко. А уж необходимость не просто знакомиться с новым психотерапевтом, но и произвести на него хорошее впечатление, заканчивали дело. Девушка просто становилась той самой последней соломинкой, и даже удивительно, что Чарли так долго держался сам и удерживал собственную нервозность. Ну, вот, разобрались! Он подышал немного приоткрытым ртом, но спокойнее ему от этого не стало, поэтому пришлось убеждать самого себя – ни на кого никакое впечатление производить не нужно, его уже приняли в программу, а всяких опасных выкрутасов он за собой и раньше не замечал, чтобы оскандалиться в кабинете чем-то вроде приступа буйства или откровенной истерики. Всё нормально… всё нормально… Эта фраза за прошедшие годы ничуть не стала ближе по смыслу для Чарли, и повторял он её, скорее, как индийские мантры, успокаивающие, но абсолютно малосодержательными по звучанию.
[indent] А ещё свою лепту внесла помада. Она настолько медленно падала, и с такой низкой скоростью катилась по полу, что он успел рассмотреть каждую микроскопическую детальку тюбика, пока в его голове судорожно метались из одного угла в другой громкие кричащие мысли. Поднять или нет? Но она же прямо сюда катится! Подними… нет, вот сейчас. Да, сейчас! Поднимай! Чарли сглотнул слюну и неуклюжим угловатым движением дёрнулся вперёд, но тюбик уже убегал от него в противоположном направлении, подгоняемый босоножкой с ремешками. Хорошо, что не наклонился, выглядело бы глупо, да. Он вытер тыльной стороной ладони пот на лбу под линией роста волос и уставился в противоположную стену, на которой решительно нечего было разглядывать. В прочем, без разницы, Чарли её всё равно не видел.
[indent] Не следовало приходить настолько рано, но гулять где-то по окрестностям в ожидании нужного часа ему тоже не хотелось, словно здание могло испариться, или его на тротуаре собьёт велосипедист, отчего Миллер непременно опоздает, или… он мог бы придумать ещё с десяток причин, разве что придумывать начал не в тот момент, когда переступил порог центра, а только сейчас, когда напряжение повисло в воздухе. И, главное, из-за чего? Чарли учился задавать себе подобные вопросы, а вот грамотно отвечать на них – пока ещё нет. И, конечно же, напрягся, когда рядом кашлянули… Первые слова прозвучали вполне подходящими случаю, и он как-то неопределённо мотнул головой и негромко угукнул, вроде как да, действительно, сидит перед дверью доктора Абрамса не просто так, а с целью. Однако, первые слова на то и были первыми, чтобы за ними последовали вторые уже с не настолько закрытым вопросом.
[indent] – Я тоже в первый раз, – голос прозвучал хрипло, отчего пришлось кашлянуть в точности так же, как и сидящая через стул девушка. Разве что, разговаривал Чарли в данный момент не с ней, а с дверью напротив и отчасти с собственными руками, вновь расправляющими обратно брошюрку, на которой белых заломов набиралось уже куда больше, чем текста и картинок. – Мой… – и он моментально запнулся, не сообразив сразу, как именно назвать Джона, и отчего-то напугался возникшей паузы, словно не определился с отношением к опекуну, хотя на самом деле это было не совсем правдой. – Эм… Джон… – господи, как будто она знает, кто такой Джон! Дыхание сбилось, и Чарли вслед за ним затараторил как из пулемёта, – наводил справки, и ему рекомендовали именно доктора Абрамса, как отличного специалиста и просто хорошего человека, который умеет не только слушать, но и слышать.
[indent] Последнее Чарли выпалил, словно где-то у него в груди включили запись с пластинки, ибо слова ему не принадлежали, а передавали чужую цитату фактически дословно. А сам он почувствовал, как горячая волна заливает щёки, моментально начавшие полыхать. Может быть, этот факт, может быть, общее его состояние так и не позволили Чарли посмотреть непосредственно в лицо девушки, поэтому он до сих пор толком не знал, как именно она выглядит. Зато разглядывал волосы, ибо прямо на них откуда-то попадал солнечный зайчик, хотя в коридоре окон не было. Свет добирался прямо из-за угла, отразившись от стекла рамки с одним из рисунков, чтобы попасть именно на одну из рыжих прядок, сотворив из неё золото, вплетённое в локон. Вот на него Чарли и смотрел, искренне считая, что этого при разговоре вполне достаточно.         
[icon]https://i.imgur.com/ebtLgkQ.png[/icon][sign]-[/sign]

Подпись автора