- Что будем делать? Убрать его?

- Мы не убийцы. Поговори. Объясни, что у нас так не принято. И ты лично будешь отвечать за то, чтобы после этого он не скончался. Во всяком случае, сразу.

Территорию всегда нужно было оборонять, не уступая ни пяди земли, лишь расширяя влияние, но, как только все границы были наконец четко оговорены в продолжительных войнах - все остальное решалось исключительно посредством дипломатии Семей разделивших Австралию между собой. Об этой стороне вопроса можно было забыть до того времени, пока длилось устойчивое перемирие и появилась возможность укрепить свои позиции уже среди полиции и менее организованной преступности. К последним можно было отнести и того самого напавшего на их бегунка подонка, о котором Микеле доложили прямо среди рабочего дня. Кухню пришлось оставить на Бруно и спуститься на склады ресторана, чтобы там передать некоторые указания по поводу этого отчаянного человека, который явно не ценил того, что ему удалось дожить до своего возраста. Такие моменты без внимания не оставались. Если кто-то ударил человека Дона - он оскорбил самого Дона.

- Где, ты сказал, он живет?.. - поглядывая на часы итальянец прикидывал, не съездить ли ему за компанию со своими новыми ребятами, чтобы проконтролировать их работу, и в случае чего - лично доделать ее так, чтобы ни у кого в местных правоохранительных органах в последующем не возникло ни единого вопроса.

Об этом ему вряд ли стоило предупреждать консильери, но вот отослать уведомление в координационный центр он был обязан - а на том конце провода любили, когда агент Аски не доставлял слишком много бюрократических хлопот.

- Это рядом. Я поеду с вами. Пусть Мауро продолжает наблюдение за домом, и если тот вернется раньше - сообщите мне. Я должен возвращаться к работе, - гостей ресторана навряд ли беспокоили проблемы подобного характера, они здесь ожидали блюд, а Микеле не хотел их подводить, он ценил свое место здесь - и лишь он один знал, сколько крови ему пришлось пролить для того, чтобы занять его когда-то.

Смена пролетела незаметно. Не о том уже были мысли. Получив от бюро краткий карт-бланш в виде цифро-буквенного кода, Микеле закрыл ресторан и задержался после ухода всего персонала, чтобы спокойно собраться перед выездом на дело. Один из исполнителей уже ожидал его у машины, темного рендж-ровера с тонированными стеклами и временными, фальшивыми номерами. Автомобиль самого Микеле был той же марки, но он был отогнан на стоянку, не было необходимости светить своим присутствием там, где капо, как правило, лично не появлялся. Бывали разной сложности ситуации - бывало ему действительно необходимо было самому брать дело в свои руки, но вот на подобных операциях он появлялся редко. Сегодня был особый случай - в его команду попало несколько свежих людей, их нужно было курировать некоторое время и следить за тем, чтобы они... верно интерпретировали и разделяли корпоративные ценности их влиятельной организации.

Подъехали они к дому уже затемно. Виновника их вечернего рандеву на горизонте все еще не было видно, а Мауро через несколько мгновений после их прибытия, отделился от тени растительности под домом и присоединился к ним в машине.

- Мне позвонили, что он уже в пути, - сообщил он водителю, который продолжал неспешно курить, изредка смахивая пепел с кожаных перчаток в пепельницу на приборной панели и внимательно разглядывая нужные им окна - как-то слишком близко они находились к пожарной лестнице, ему это не нравилось, действовать нужно было осторожно.

- Хорошо бы устроить засаду прямо в квартире, - мысль была неплохой, но, к сожалению, оказалась запоздалой - в то же мгновение их цель приехала раньше ожидаемого. - Я останусь здесь. Если что-то пойдет не так - сообщите. И - не увлекайтесь.

Их дело было - понимающе кивнуть и выждать некоторое время, прежде чем отправиться следом за молодым человеком, скрывшимся во тьме стояка. Проходя мимо его припаркованной машины, они обогнули ее сзади, чтобы случайно не засветиться на видеорегистраторе, если тот внезапно забыл его отключить. Микеле недовольно покачал головой.

Замок они сняли в тот момент, когда из квартиры послышался шум воды. Можно было сделать это и в открытую, но зачем, если была возможность особенно не шуметь и устроить сюрприз - чем неожиданней будет их появление, тем соглашательней может оказаться настроение парня. К тому же... кто, стоя в душе, думает о том, что, распахивая шторку он обнаружит направленное в его сторону дуло пистолета?

- Добрый вечер, мистер Уайт, как водичка?.. - широкоплечий, приземистый Мауро встал в проеме ванной комнаты, наглухо перегородив собой пути отступления.

- Есть разговор, приятель, - более поджарый Джейк прислонился к стене прямо напротив хозяина квартиры, тяжело уставившись тому в глаза. - И всем будет лучше, если ты обойдешься без резких движений. И без резких слов.

Тем временем, внизу, во дворе дома, у ровера неслышно приспустилось стекло с водительской стороны, чтобы пропустить сквозь себя ствол с навинченным на него глушителем. Пара выстрелов по шинам припаркованного автомобиля Уайта, и черное стекло вновь наглухо скрыло за собой присутствие синьора Батталья.

Подпись автора

"Bacco, tobacco e Venere riducon l’uomo in cenere."

Говорили же - не дергаться. Выстрел прозвучал, разбиваясь о плитку, которой была выложена душевая. Второй - с дребезгом влетая в недобитое окно, в которое мгновением раньше нырнул скользкий тип, для чего-то прихвативший и полотенце тоже. Мауро тут же рванул к общей лестнице стояка, у него не было ни единого шанса протиснуться в узкий оконный проем, а вот Джейк, которому и досталось больше, поскольку стоял он ближе, хотя и казался крупнее их негостеприимного друга, но вполне способен был продолжить погоню, не выпуская цели из зоны видимости - для него это не было чем-то непривычным, он вырос на улицах, и некогда совершенно самостоятельно прорывался в самые невозможные щели, лишь бы уйти живым и относительно целым. Плечи пролезут - все пролезет. Ему, конечно, пришлось приложить усилия, чтобы продраться вслед за парнем, и фора выходила внушительной, но все же спрыгнув с лестницы на асфальт, он все еще мог разглядеть на горизонте гордым штандартом белеющую голую задницу.

Микеле, тем временем, с некоторой усталостью наблюдал из машины за тем, как птичка буквально выпорхнула из клетки и решительно понеслась навстречу к свободе, должно быть, действительно предполагая, что удрав прямо сейчас, у нее еще останется какой-то мизерный шанс избежать неизбежного разговора по душам. Нет, Семья умела быть настойчивой. Семья умела находить из-под земли. Но... это было отличным экзаменом для Мауро и Джейка, чтобы в их последующей работе больше никогда не происходило таких промашек. Итальянец мог пристрелить его еще при спуске с лестнице, но вместо этого просто набрал номер своих парней, что еще находились на улицах в эту ночь, и предупредил их о том, что далеко тот убежать не должен. Аделаида была городом прямых широких улиц и авеню - затеряться здесь было сложно, особенно от тех, кто ее считал своим домом.

Джейк не оглядывался. Мауро еще нескоро присоединится к нему, кроме того, что тот вряд ли составил бы стоящую конкуренцию их цели, бодро бьющей самые дерзкие олимпийские рекорды. А вот у Джейка его догнать шансы были, но сделал бы он это куда скорее, если бы жертва не петляла как одуревший заяц, бросаясь под проносившиеся с воем гудка автомобили и хлестким движением швыряя ему в лицо мокрое полотенце, заставившее его вписаться в столб и на мгновение упустить Леона из вида, но тому не повезло завернуть в тупиковую часть улицы и пришлось вторично проноситься мимо Джейка, успевшего из положения лежа выстрелить тому по ногам еще пару раз.

К тому времени как Мауро наконец покинул здание, они были уже далеко, но тот не отчаивался - Микеле уступил ему автомобиль, и он очень скоро выбрался на улицы, если и не зная точно, где именно искать Леона, то просто продолжая патрулировать улицы. Сам же итальянец, набросив на голову капюшон своей толстовки, перебежал через дорогу и поднялся в ту самую квартиру - тот ведь вполне мог сделать круг и вернуться. К тому же... почему бы не оставить ему что-нибудь на долгую память, чтобы тот никогда не забывал, по чьим правилам в этом городе ведется игра. Будучи не самым последним ублюдком, он, конечно, мог в чем-то понять этого человека, а может даже оценить его поступок - ему самому не раз хотелось заехать бегункам по их отмороженным физиономиям, но он здесь все же был на их стороне. Да и... кто-то же должен поддерживать хоть какую-то иллюзию порядка, если с этим не справлялась местная полиция? У них был свой кодекс, свои законы, и чужаков здесь не любили, довольно скоро указывая им на место, принуждая проявлять уважение к тому влиянию, на территории которого они находились. Здесь, конечно, был не Мельбурн, в котором такого вот смельчака застрелили бы на месте, особенно, реши он зайти в районы Лигон-Стрит, но без внимания все равно никто бы ничего не оставил.

Обстановка выглядела не слишком обжитой - вероятно, переехал недавно. Никакой дорогой техники, ничего такого, что можно было показательно швырнуть в окно, да и Микеле казалось, что после сегодняшней ночи, он наверняка отсюда съедет, если и вовсе не покинет город и страну. Сам бы итальянец, зная всю эту кухню изнутри, так бы на его месте и поступил - с таким структурами лучше не связываться, если только ты не из полиции или не чей-то близкий родственник. А что бы такого можно было изобразить? Мужчина вынул нож и выбрал для этого подходящую стену, чтобы надпись сразу бросалась в глаза, после чего нацарапал на краске "Benvenuto. Don't do this anymore" и остался ожидать хороших новостей.

Джейк как будто бы выходил на финишную прямую, в какой-то момент ему даже показалось, что Леон замедлил бег и думал уже сдаваться, но с таким хитровыделанным типом стоило быть начеку, а пистолет держать наготове. Не стоило раньше времени расслабляться, они все равно его нагонят так или иначе, а давать ему возможность снова их всех наколоть, уже не хотелось.

- Зря ты побежал, - тяжело выдохнул Джейк себе под нос. - Я тебе эти ноги отрежу и в задницу вставлю.

Подпись автора

"Bacco, tobacco e Venere riducon l’uomo in cenere."

И, конечно, тот был не так прост, чтобы сразу добровольно сдаваться, раз уж он начал этот марафон. Леон рванул в сторону, выскакивая на проезжую часть и бросаясь к патрульной машине, коротко при этом квакнувшей сиреной и угрожающе моргнувшей проблесковым маячком. Джейк осторожно отступил в тень, прислонившись к внешней стене тупика, у которой он стоял, и закурил сигарету, пытаясь незаметно восстановить сбитое дыхание - если бы только не раскрасневшееся лицо и налипшие на лоб волосы, никто бы его и не заподозрил в заинтересованности к кинувшейся на машину персоне. Вообще он, конечно, рассчитывал на то, что по чистой случайности мозги этого красавца теперь будут красоваться на асфальте, но автомобиль успел затормозить. Бизнес бизнесом, а лишней мороки с полицией иметь не хотелось - он от них все равно не уйдет. Сегодня тебе повезло.

Но Джейк не знал того, кто сидел по ту сторону лобового стекла, как не догадывался и опьяненно ликовавший Леон, совершенно самостоятельно "задержавший" себя на заднем сидении полицейской машины, тут же снова тронувшейся с места. Им даже не пришлось ничего ему объяснять, никак реагировать - он бы никуда не делся. С внутренней стороны задние двери не открывались, а между рядами сидений находилась прочная решетка, призванная отгородить полицейских от вероятной агрессии арестованных. А потому они просто неспешно, не привлекая особого внимания двинулись в оговоренную точку, куда на перехват поехал и Мауро, в это время уже бывший на колесах и тут же среагировавший на уведомление от решивших оказать Семье услугу напарников.

Казалось бы, не слишком это было важное дело для того чтобы подключать сторонние организации, но это уже было личной инициативой самого Мауро, кузен которого как-раз и находился сейчас в патрульной машине. К тому же... Леон, ведь, напал на человека. Его счастье, что на него никто не подал в суд. По своим особым причинам, конечно, но не суть.

В одном из глухих переулков периферии они наконец остановились, приближая к завершению томительное ожидание уже давно что-то почувствовавшей и заметавшейся по клетке птичке. Следом за ними, рядом припарковался черный рэндж ровер, ослепляя всех ярким светом фар и выпуская наружу громоздкую фигуру Мауро, вооруженного монтировкой. Ну, это только для устрашения, конечно, он бы не стал пускать ее в ход - в противном случае, они бы слишком быстро лишились собеседника, но впечатление она производила. Один из полицейских также покинул машину и открыл двери задней походной кутузки, цепко выволакивая из нее изворотливого пассажира и, буквально, выбрасывая его в заулок, от чего тот не удержался на ногах, впечатываясь в асфальт. Двое мужчин окружили его со стороны единственного в этом месте источника света - автомобильных фар, отбрасывая собственные длинные тени, причудливо переплетавшиеся по едва ли не сверкавшей во тьме бледной коже Леона.

Бить его тоже стали молча. До той кондиции, в которой человек куда лучше воспринимает ему сказанное и не сильно возражает при этом. Били ногами, не давали подняться - со стороны улицы второй полицейский продолжал следить за обстановкой, чтобы, в случае чего, предупредить своих. Последним штрихом всех этих нежностей стал крепкий удар в челюсть от Мауро, насильно поднявшего и усадившего Леона на колени.

- Мы все будем надеяться, парень, что ты понял свою ошибку и больше ее не повторишь, - присев на корты с ним рядом спокойно донес Мауро на чуть сбивчивом дыхании. - Это чужая территория. Но мы всегда рады тем, кто уважает ее законы.

На этом его и оставили в одиночестве - остальное было уже не их заботой. Полицейский автомобиль сорвался с места первым, за ним, разминувшись в другую сторону, укатил и ровер.

Как только Микеле пришло уведомление о том, что его приказ наконец исполнен, он не стал дольше задерживаться в квартире Леона - в этой истории они смело могли ставить жирное многоточие. А он - готовиться к завтрашнему рабочему дню. Кажется, менеджер говорил что-то о новых подсобных рабочих, но, в принципе, это его маловато касалось, пока те не мешали ему на кухне.

На утро он уже и вовсе позабыл обо всем, что произошло вчера. Ему бы вспомнить, что он сегодня должен сделать или чем он занимался пять минут назад - в ресторане и без этого дел невпроворот было. Открывался тот уже после обеда, а поэтому времени было достаточно и чтобы хорошо выспаться, и чтобы собраться. Микеле угрюмо посмотрел в зеркало и пообещал себе, что однажды обязательно все это сбреет, но сейчас его хватало только на то, чтобы привести в порядок шею, глубоко заросшую за ворот свежей белоснежной рубашки. Он всерьез рассчитывал провести сегодняшний день без особых происшествий.

Но начались они еще с самого открытия, когда один из служащих сломал в замке ключ, и часть уже подтянувшегося к тому времени персонала никак не могла попасть с здание, чтобы заранее подготовить его к приему гостей, а потому все, что планировалось следом, приходилось делать в спешке и не очень-то в удовольствие. Микеле подъехал уже к завершению первого представления, зато попал на второе, когда они стали разогревать плиты и оказалось, что одна из самых крупных у них сегодня неисправна, после чего образовалась настоящая очередь на использование остальных, что никак не помогало в создании душевной рабочей атмосферы. К середине дня они уже все готовы были поубивать друг друга, а, учитывая то, что у каждого из них в руке находился нож...

Подпись автора

"Bacco, tobacco e Venere riducon l’uomo in cenere."

Дурацкий был день. Начиная с утра и продолжаясь по сию минуту. Пока приходилось суетиться всей командой на оставшихся плитах, один из поваров споткнулся в спешке и растянул себе запястье — его увезли в травмпункт, поэтому Микеле тут же подхватил его обязанности на позиции, чтобы подменить единицу и помочь бригаде. А когда он снова опек себе ладонь о горячий противень, за который не очень ровно схватился — терпению его выдалось особое испытание. Микеле не был суеверным, но его жизнью правили исключительно законы подлости, а потому вскользь брошенное замечание пробегавшим мимо менеджером, что вышел новый посудомойщик было встречено им без достаточного энтузиазма. Это его совершено сейчас не интересовало. Кроме того, что тем самым его на долю секунды оторвали от довольно интенсивной в сложившихся обстоятельствах работы. Che diavolo. Он вскользь бросил было в его сторону взгляд, но так и не добросил, возвращаясь к горячему. Менеджеру тоже хотелось много чего высказать, слова так и крутились на языке, но тот благоразумно исчез из поля зрения и высказывать их пришлось своим поварам, медленно и уверенно, одно за другим, не пропадать же таким безупречным пассажам на прекрасном родном языке!

Несмотря на то, что пространства рабочей зоны были довольно просторны для любого ресторана, Микеле они всегда казались слишком тесны, ему все мешали, суетились перед носом, и в первые дни работы здесь вся эта обстановка была для него совершенно невыносимой. Со временем он, конечно, пообвык к тому, что кроме него существуют еще и другие люди, но только лишь потому, что старался их как можно меньше замечать. Но вот только не когда ему проходятся по ногам, убирают емкости в другую сторону, из-за чего ему приходилось их искать, да и вообще делают все, как будто лишь для того, чтобы в очередной раз довести его до белого каления. Хотя, с той температурой, которую показывал термометр и с которой не справлялись даже их гигантские кондиционеры и вытяжки, каление как-раз становилось в сочетании со смуглой кожей преимущественного состава бригады не просто красным, а каким-то багровым. Итальянец громко и яростно отбивал несчастное мясо, крепко сцепив челюсти и стараясь по возможности глубоко дышать, но воздух был довольно горяч и удавалось это очень плохо. Он даже заметил, что вокруг него образовалось своеобразное кольцо пустующей зоны, потому что коллеги решили лишний раз его не беспокоить. К ним претензий практически не было — во всяком случае, к их усердию, это была слаженная работа, разве только рук все еще не хватало и приходилось немного труднее. Где-то на фоне кто-то угрюмо хоронил погибшие закуски, которые так и не пошли в зал, уронили сковороду и по полу теперь растекалось масляное пятно, угрожая травмами оставшимся последним героям — приходилось бросать несрочное и с тяжелым вздохом принимать эстафету побежавшего за шваброй повара, устного выговора им всем вечером точно не избежать, поскольку за весь день у Микеле слов накопилось немало.

И вот как-раз в этот момент Леона угораздило сунуться на непосредственно кухню, чтобы растолкать поваров и попытаться что-то навертеть в плите. Микеле в это время стоял у окна раздачи, получая новые заказы и отправляя с кухни блюда, а потому не сразу заметил и услышал поднявшуюся суету. Зато когда наконец обратил внимание...

Поначалу он, конечно, подумал, что их почтил своим визитом долгожданный мастер, но по знакомой униформе и не самому знакомому профилю лица, можно было догадаться, что это и есть тот самый посудомойщик, который на поверку оказался еще и первоклассным специалистом по газовому оборудованию. Должно быть, в своих влажных фантазиях. Проверить это на практике ему было не суждено. Микеле налетел на него как коршун, резким тычком в плечо отпихивая в сторону от плит, от чего тот упал на плитку, которой был вымощен пол, и итальянец, конечно, в этом случае, немного погорячился, но... это он здесь на кухне отвечал за безопасность гостей и работников, и за все, что на ней происходило.

- Отойдите от плиты, живо! Мастера же уже вызвали! А это кто еще такой?.. - и он готов был продолжить свою речь, объясняя молодому человеку, что так не положено, что это не входит в его служебные обязанности и может нести риски для них всех, но кое-что в его лице заставило его осечься.

Это же был тот самый приятель, который накануне в чем мать родила выскочил из окна и дал деру от его ребят, на лице которого теперь ярко проступали следы их вчерашнего разговора. Не было никакого сомнения. Тут же в памяти всплыли и слова менеджера, который назвал имя Леона, но Микеле никак предположить не мог, что тот устроится к нему в ресторан. Он не опасался того, что тот мог его узнать - он его не видел, да и вряд ли мог знать, кому на самом деле принадлежала эта сеть ресторанов, но его совсем не устраивало его здесь присутствие, поскольку как-раз Джейка и Мауро среди работников склада он мог и опознать, приведись такая случайная возможность. Что же. Не везло ему. Второй день подряд. Взгляд итальянца едва уловимо ожесточился, после чего он уже с большим безразличием бросил:

- Ты уволен, - и пусть его поступок считают самодурством или сделанным под влиянием череды сегодняшних неудач, возможно, парню даже посоветуют не расстраиваться и прийти в другой день, чтобы попробовать восстановиться на рабочем месте - все это было неважно, его нужно было устранить отсюда как можно скорее. - Не хватало еще, чтобы мы все тут взлетели на воздух, - погодя уже помягче добавил мужчина, после чего вернулся к своим обязанностям, не сомневаясь, что найдется кто-нибудь среди персонала, кто покажет Леону, где у них находился выход.

Подпись автора

"Bacco, tobacco e Venere riducon l’uomo in cenere."

May I just say what a relief to find somebody that genuinely understands what they are discussing on the web. You certainly realize how to bring a problem to light and make it important. More and more people ought to check this out and understand this side of the story. I can't believe you're not more popular since you most certainly possess the gift.