— А какой повод?

Вопрос, конечно, довольно глупый, и для того, чтобы выбраться воскресным вечером в ресторан, Ричарду Салливану повод вовсе не нужен. За этот день они собирают достаточно вещей, которые могут сподвигнуть отправиться на поиски спиртного и прочих увеселений; Илай же, ещё пока что ни разу не напивавшийся с того самого дня, очень рад, что сегодня у них в программе «просто ресторан».

Тем для обсуждения оказывается много: начиная от новой работы, с которой ему помогает Салливан, и на которой у него уже есть некоторые успехи (включая повышенное внимание от одного кудрявого мальчишки), и заканчивая очередными походами в Зону. Из каждого из них Илай пытается вынести что-то новое, такое, что могло бы помочь в его маленьком кустарном расследовании; спустя месяц после своего первого путешествия сквозь портал он может похвастаться не только умением спасать свою — и не только свою — задницу, но может и поделиться информацией. Её, к счастью или нет, скапливается достаточно.

Ричард — не только внимательный слушатель, но и хороший собеседник; к моменту, как приходит время выходить из дома в сторону такси, Элайджа, правда, молчит. В голове слишком много информации, его едва ли не физически пригибает её весом к земле, плечи ссутулены, руки в карманах лёгкого пальто, меж бровей — резкая складка задумчивости.

— Дай мне время подумать? — Ричард, на самом деле, не напирает, но нотки в его голосе, даже в спокойном и размеренном, сдобрены щепоткой убеждения. Впрочем, у человека с его статутом иначе и не может быть. — Мне бы переварить всё это.

Всё это дерьмо, которое начинает вылезать изо всех дыр и чавкать под ногами, и чем дальше идёшь в своих поисках — всё громче и громче.

В такси они загружаются, когда солнце начинает неспешно клониться к закату. Пункт назначения не слишком заботит Элайджу — Ричард наверняка выберет что-то дорогое и изысканное, но не лишённое уюта. Хотя, после долгого дня Элайджа был бы рад самой обычной паре бутылок пива на кухне.

Он не замечает бегущего за окном пейзажа. До центра дорога не близкая, и у него есть отличный шанс начать думать и переваривать всё сказанное уже сейчас; в какой-то момент Илай даже закрывает глаза, но даже там, в темноте под сомкнутыми веками, его преследуют всё те же ненавистные ему картинки: отец, отчёты, взлетающая на воздух лаборатория. Марселин, наконец ставящая подпись на последнем документе о разводе.

При мыслях о ней начинает тошнить. Илай открывает глаза, только чтобы заметить смазавшуюся дорогу по обе стороны от них и скривиться от визга тормозов — возможно, мутит его от маневров водителя, а не от порушенного брака.

— Какого ч…

Он не успевает договорить; там, за лобовым стеклом, дрожит золотая дымка, и всё, что Илай может думать, это бесконечное «нет, нет, пожалуйста, нет», в Зону он не хочет, она утомительна и отвратительна, а Элайджа — уставший и встревоженный. Он хочет обратно, в тихую гостиную и под монотонное бормотание радио. Он хочет что угодно, но не это.

Яркое золото сменяется чернильной темнотой.

От звука удара закладывает уши, пространства в авто становится словно бы ощутимо меньше; Элайджу впечатывает в переднее сидение, но он кое-как успевает сгруппироваться, закрывая руками голову. Резкий рывок выбивает из него весь дух, и, кажется, лишает сознания на крохотные полминуты, которых оказывается достаточно, чтобы перестать понимать, что именно происходит; он открывает глаза, а перед ним всё та же темнота, что и когда он находится в отключке.

Где-то вокруг утихает скрежет металла, что-то продолжает шипеть, жар из-под капота вырывается наружу едва различимым паром. Элайджа пытается распрямиться, тут же об этом жалея; подсветка в авто возвращается к жизни внезапно и резко, ослепляя на мгновение и освещая все вокруг. Первое, что выхватывает взглядом Илай — водителя, застывшего на переднем сидении вполоборота к ним. Вернее, то, что от водителя остаётся: на Элайджу смотрит иссохшийся, покорёженный труп, совершенно бескровный, но с заставшей гримасой ужаса на лице.

Хочется вжаться в спинку сидения, словно оно сможет его защитить. Смотреть в сторону Ричарда страшно, и Картер выжидает несколько секунд, дрожащими руками пытаясь нащупать ручку двери. Пальцы ухватывают пустоту, дверь ударом открывает широко в сторону. Воздух кажется густым и подвижным, словно ветра здесь — живые, обладающие сознанием, чему Элайджа совсем не удивляется, но далеко не радуется.

Тишина с места, где сидит Ричард, заставляет его страх перерождаться в тихую панику. Картер переводит взгляд на ту часть салона, подсветка давно не горит, изживая себя до конца, но глаза постепенно привыкают к сумраку. Салливан, кажется, без сознания, и Элайджа тянется к нему, чтобы растормошить, но осекается и отшатывается, едва не вываливаясь из салона, стоит только придвинуться. Воздух здесь и правда живой, и живет своей жизнью; вокруг Ричарда вихрятся чёрные, слишком хорошо заметные тени, словно отдельные потоки воздуха, собравшиеся на свою собственную вечеринку, где Салливан, видимо, почётный приглашённый гость.

Элайджа выбирается из машины, как только тени — или что-то иное на самом деле, — приподнимают Ричарда с его места и тянут прочь из салона. Земля под ногами мягкая, вовсе не привычный твердый асфальт, и всё вокруг, всё пространство рядом с ним едва ощутимо вибрирует, он слышит краем уха то, что слышать вовсе не должен, и это делает только хуже, заставляя замирать, стоять на месте и терять драгоценное время.

Где-то там скрежещет вторая пассажирская дверь, где-то там Ричард выдыхает слабый стон, и Элайджу наконец пронзает осознание, что пора двигаться.

— Эй! — кричит он. Голос в вибрирующем гуле кажется непривычным, глубоким и более громким. — Эй!

Он обходит авто, пытается махать руками, но Ричарда оставляют в покое стоит только ему подать голос. Тени вокруг него дрожат, редеют и отступают, завихряясь в одно большое тёмное пятно и скрываясь где-то у его ног, пропадая насовсем.

— Рик?

Элайджа дёргает дверь, повреждённые петли поддаются с трудом, и её приходится едва ли не отгибать; руки тут же тянутся к Ричарду, получив хоть какой-то доступ, но у Илая нет ничего, чем можно было бы помочь человеку без сознания, есть только ладонь, которой он и лупит того по щеке, мысленно прося за это прощения.

— Рик! — выдыхает он. — Давай, давай же, я знаю, что ты тут, — он придерживает Салливана за плечи. — Возвращайся, этот дивный новый мир сводит меня с ума.

Ричард, словно слыша его слова, открывает глаза.

Отредактировано Elijah Carter (2020-12-06 21:13:19)

Подпись автора

спасибо, тони